Вo втoрник, 15 янвaря прeмьeр-министр Влaдимир Грoйсмaн принял oкoнчaтeльнoe рeшeниe o ликвидaции Гoсудaрствeннoй фискaльнoй службы. Тeпeрь вeдoмствo будeт рaздeлeнo нa Тaмoжeнную и Нaлoгoвую службы. Кaк гoвoрится, тo, o чeм тaк дoлгo гoвoрили “бoльшeвики”, свeршилoсь. “Вeсти” прoгнoзирoвaли тaкoe рaзвитиe сoбытий eщe в июлe.  Прoцeсс сoглaсoвaния рeшeния с Минюстoм явнo прoxoдил сo скрипoм, вeдь нa этo ушeл бeз мaлoгo мeсяц рaбoты.

Чтo приняли

Прaвитeльствoм принятo пoстaнoвлeниe “Oб oбрaзoвaнии Гoсудaрствeннoй нaлoгoвoй службы Укрaины и Гoсудaрствeннoй тaмoжeннoй службы Укрaины. Oбнoвлeнныe ГНСУ и ГТСУ дoлжны стaть цeнтрaльными oргaнaми испoлнитeльнoй влaсти, дeятeльнoсть кoтoрыx нaпрaвляeтся и кooрдинируeтся Кaбинeтoм Министрoв Укрaины чeрeз Министрa финaнсoв.

ГНСУ будeт рeaлизoвывaть гoсудaрствeнную нaлoгoвую пoлитику, гoсудaрствeнную пoлитику пo aдминистрирoвaнию EСВ, гoсудaрствeнную пoлитику в сфeрe бoрьбы с прaвoнaрушeниями вo врeмя примeнeния нaлoгoвoгo зaкoнoдaтeльствa, a тaкжe законодательства по вопросам ЕСВ. В переводе с чиновничьего на человеческий это означает, что никакого участия в формировании всех перечисленных политик ГНСУ формально принимать не будет, функция будет закреплена за Минфином. Хотя на практике у Минфина на это человеческих ресурсов нет сейчас, не будет и после реформы по разделению – большинство документов по налоговой тематике будут писаться на Львовской площади, а Минфин будет их рецензировать, править или отвергать, как это происходит и сейчас.

Сложнее сказать, что авторы проекта имели в виду под “борьбой с правонарушениями во время применения налогового законодательства”. Правонарушения делятся на гражданские, административные, дисциплинарные и т.д., а самым опасным из них является преступление. Если авторы имели в виду в том числе и последнее, то это означает, что в создаваемой ГНСУ продолжит своё существование налоговая милиция. То есть попытки создать самостоятельную структуру, которая бы занималась противодействиям финансовым преступлениям, с одновременным изъятием соответствующих функций у МВД и СБУ, а также с ликвидацией налоговой милиции, на данный момент провалились.

ГТСУ будет реализовывать государственную таможенную политику и государственную политику в сфере борьбы с правонарушениями во время применения таможенного законодательства. По части разделения функций между Таможней и Минфином ситуация тут будет ровно такая, как и с налоговиками. Вопросов в отношении борьбы с таможенными правонарушениями, которой будет заниматься новая ГТСУ, даже больше, чем в отношении ГНСУ. Ведь силовой структуры наподобие налоговой милиции в таможне раньше никогда не было. И появление такой структуры может стать очень неприятным сюрпризом для субъектов хозяйствования, ведь в результате их “доить” будет не только налоговая милиция, МВД и СБУ, но и еще и какой-то новый таможенный силовой орган. Это не считая прокуратуры.

В соответствии с проектом постановления ГФС должна продолжить свою деятельность “до завершения осуществления мероприятий по созданию ГНСУ и ГТСУ”. Новосозданные же ГНСУ и ГТСУ должны в установленном порядке в двухмесячный срок подать Кабмину проекты положений и предложения о внесении необходимых изменений в законодательные акты. Как это будут делать структуры, которые де-факто на сегодня не существуют, остается вопросом. Впрочем, если принятое решение все же надумают реализовать, то способы найдут.

История вопроса – рождение и смерть Минсдоха

ГНСУ и ГТСУ, именно с такими названиями и примерно с теми направлениями деятельности (оговаривалось, правда, право на участие в формировании реализуемых политик) уже существовали в Украине. Вплоть до конца 2012 года, когда также перед Новым годом вышел Указ Президента №726 от 24 декабря “О некоторых мерах по оптимизации системы центральных органов исполнительной власти”, согласно которому две службы были объединены в Министерство доходов и сборов – МДСУ, к которому прилипла кличка “Минсдох”. Этот Указ подвёл черту в аппаратной борьбе двух значимых руководителей служб того времени – Александра Клименко и Игоря Калетника, а также главы налоговой милиции Андрея Головача, который тоже ставил перед собой амбициозную цель возглавить новое министерство.

Александр Клименко и Игорь Калетник на занимаемых должностях руководителей ГНСУ и ГТСУ прикладывали значительные усилия к развитию своих служб и в частности IT-сервисов для налогоплательщиков. Параллельно же успешно формировали так называемую “госпрограмму” – централизованный подъем определенных потоков финансовых ресурсов на верхушку властной пирамиды. Потоков, заметим, никуда не девшихся и сегодня, но ныне в значительной степени децентрализованных и хаотичных. Победителем в этой аппаратной борьбе вышел Александр Клименко, возглавивший МДСУ.

Принятое тогда решение о слиянии двух главных контролирующих органов не было украинским ноу-хау. Подобные объединенные налогово-таможенные органы действуют в целом ряде стран ЕС (в частности, в Великобритании, Нидерландах, Ирландии, Португалии, Дании, Латвии, Эстонии), а также, например, в Армении и Канаде. В некоторых европейских странах налоговые органы занимаются сбором социальных взносов. В нашем случае также было принято решение о передаче этой функции Минсдоху.

Создание объединенного контролирующего органа несет в себе ряд очевидных преимуществ – в частности, с точки зрения администрирования платежей и препятствования уклонению от их уплаты. Таможенные органы не очень охотно делились с налоговиками своей информацией и все попытки создания некоей единой базы данных заканчивались неизменным провалом, хотя предпринимались они еще с 2004 года. Соответственно, это создавало условия для формирования псевдоэкспортных операций, легализации контрабанды и “серого” импорта, создания фиктивного налогового кредита и т.д. Новое министерство должно было объединить базы данных и создать единые контролирующие механизмы, что в теории должно было эффективно воспрепятствовать существованию этих схем.

Еще одно преимущество – сокращение госрасходов на администрирование доходов бюджета. Сразу после создания Минсдоха было принято решение о сокращении налоговиков и таможенников, которых суммарно насчитывалось 71,2 тысячи – на 8,2% (до 65,4 тысяч). Способствовать экономии средств должно было не только сокращение штатов, но и унификация структур двух ведомств, объединение контролирующих функций.

Однако наряду с очевидными преимуществами объединение контролирующих органов, изначально вызывало и опасения. Во-первых, Минсдох становился небывало мощным административным и силовым инструментом. Соответственно избирательное использование этого инструмента могло нанести и экономике в целом, и отдельным субъектам много вреда.

Во-вторых, поскольку новый орган создавался все же на базе налоговой службы с присоединением к ней таможенной, а его главной задачей становился именно сбор доходов, то это несло риски нивелирования специфических задач таможенной службы – обеспечению экономической безопасности государства, способствованию международной торговли. Ведь это именно у нас в стране Таможня воспринимается, прежде всего, как собиратель доходов. В Европе эта функция таможни находится на задворках, а в приоритете именно специфические таможенные задачи.

Собственно, последующая деятельность Минсдоха в полной мере подтвердила и преимущества от объединения налоговиков и таможенников под одной крышей, и опасения. Органы доходов и сборов, с одной стороны, действительно быстро развивались и совершенствовались – в смысле реализации все большего числа сервисных функций для налогоплательщиков. В частности, именно тогда были побеждены очереди при сдаче отчетности или при других формах взаимодействия бизнеса с контролерами, введено большое число электронных сервисов и упрощений. Именно при Минсдохе удалось протолкнуть в Налоговый кодекс положения о контроле за трансфертным ценообразованием. И то, что они до сих почти не действуют вина не контролеров, а властей, у которых нет политической воли запускать в действие эти нормы по вполне понятным причинам.

Но в то же время, потоки контрабанды и “серого” импорта пресечены не были, поменялись лишь лица, их контролирующие. Специфические таможенные вопросы оказались на втором плане, а сама таможня ощутила первый исход квалифицированных кадров. Который, впрочем, оказался гораздо скромнее второго, произошедшего в 2014-2015 годах

Рождение ГФС

В результате смены власти в феврале 2014 года уже 28 февраля Верховная Рада утвердила постановление, рекомендовавшее ликвидировать Министерство доходов и сборов. А 1 марта новый Кабмин во главе с Арсением Яценюком принял постановление №67 “О ликвидации Министерства доходов и сборов” и постановил, что ГНСУ и ГТСУ являются центральными органами исполнительной власти – и далее примерно в той же редакции, что и новое постановление. Разве что для ГТСУ не было предусмотрено никаких силовых структур.

Правда, получив инструмент Минсдоха в свои руки, новая власть почти сразу передумала его ликвидировать. 12 марта на руководящие должности в Министерстве были назначены свои люди. О выполнении решения Рады и постановления №67 забыли. А в июле, чтобы выдать “на-гора” хоть какую-то реформу, Кабмин достал из-под полы датированные 21 мая постановления №160 и №236 о создании на базе Минсдоха Государственной фискальной службы, которая чуть было не была названа Государственной налоговой и таможенной службой – но ее сокращенный украинский вариант – ПМС – не прошёл “кастинг” в Кабмине. Собственно, понижением статуса ведомства “реформа” и закончилась.

Если в результате создания Минсдоха были и положительные, и отрицательные результаты, то после его преобразования в ГФС и уничтожения кадровой базы, всё положительное умножилось на 0, а вот отрицательные последствия стали расти в прогрессии. Арсений Яценюк некоторое время пытался протолкнуть своего человека под создание Службы финансовой расследований, но не преуспел в этом.

После чего ситуация вокруг ГФС и ее преобразований на некоторое время затихла, взбудораживаясь разве что скандалами с увольнением первой тройки руководителей ГФС, а потом и с попытками преследовать замотанного в одеяло следующего ее руководителя. Сама же служба продолжала потихоньку деградировать, несмотря на то, что ее наделяли все новыми – весьма обременительными для налогоплательщика – инструментами контроля. Например, системой электронного администрирования НДС, системой мониторинга оценки рисков налогового кредита, системой электронного администрирования реализации топлива и т.д. “Папередникам” подобное и не снилось.

Почему сейчас

Ситуация вокруг ГФС начала меняться с назначением на должность министра финансов Александра Данилюка, а потом и с приближением выборов и обострением противоречий в украинской власти. Данилюк сумел выбить грантовый проект по реформированию ГФС, суть которого сводилась к переходу службы к работе в условиях существования одного-единственного юридического лица в Киеве на фоне усиление инструментов рискового контроля, развития IT-сервисов (в частности, насыщения функционалом “Электронного кабинета налогоплательщка”). Это предполагало дальнейшее слияние оставшихся налоговых и таможенных подразделений (а точнее поглощение первыми вторых).

По факту в развитии Электронного кабинета за 5 прошедших лет было сделано меньше, чем за год при министерстве Клименко. Ну, а попытки реформы структуры ГФС неизменно сталкивались с противодействием и.о. главы ГФС Мирослава Продана. В итоге не приводились в действие даже принимаемые Кабмином аккурат под приезд миссии МВФ постановления о реформировании структуры ГФС.

В результате Данилюк грант освоил, реформу не провёл и по целому ряду причин летом был отправлен в отставку. Именно с этого момента пошли разговоры о необходимости разъединения ГФС.

Первыми об этом во всеуслышание 10 июля глава Федерации работодателей Украины Дмитрий Олейник и дважды руководившей таможней (сначала ГТСУ, а потом направлением работы в ГФС) Анатолий Макаренко. Пресс-конференция была посвящена принятию Закона о “едином окне”. Однако 2 главных спикера больше говорили о необходимости как можно более срочного создания Национальной таможенной службы. Г-н Олейник даже заявил, что возглавляемой им Федерацией подготовлен проект постановления о создании таковой и передан в Кабмин. Ну, а Макаренко и до того не раз выражал недовольство фактическим подчинением таможни налоговикам, а летом, похоже, заручился согласием на такое разделение со стороны Юлии Тимошенко в случае ее победы на выборах – и пошёл в атаку с открытым забралом.

Примерно в это же время произошли и события, связанные с допуском на пункты таможенного оформления представителей Нацполиции. Соответствующее решение было принято премьером Гройсманом и оно было, мягко говоря, негативно воспринято президентом Порошенко, который воспринял это, как открытую фронду и переход Гройсмана на сторону “Народного фронта”. Ведь до этого решения финансовые и материальные потоки на таможне разруливала СБУ, подчиненная президенту.

Все мы помним, чем в результате закончилось это противостояние для и.о. главы ГФС Мирослава Продана. Под давлением президентской силовой вертикали и возбужденных уголовных производств 5 сентября он ушел в отставку.

Однако поставить на ГФС своего человека Петру Порошенко не удалось. На должности и.о. ГФС оказался Александр Власов – пусть и не на 100% человек Гройсмана, как его предшественник, но с которым премьер уже имел дело при создании так называемой “черной сотни” на таможне.

Осенью же о согласовании вопросов, связанных с разделением ГФС, публично начала говорить и и.о. министра финансов Оксана Маркарова.

Спусковым крючком для срочно принятого на этой неделе решения, к которому всё шло, но медленно, стало решение Окружного административного суда Киева о восстановлении Романа Насирова на должности главы ГФС, которое было принято на прошлой неделе. Поговаривают, принятого не без влияния Петра Порошенко.

Что дальше

Любопытно, что за несколько часом до заседания Кабмина упомянутый выше Анатолий Макаренко анонсировал на своей страничке ФБ принятие постановления, которого не было в предварительной повестке. В почте был в положительном ключе упомянут главный военный прокурор Анатолий Матиос. А в комментарии к нему уже Матиос заявил, что только Макаренко может возглавить создаваемую ГТСУ.

Спору нет – Анатолий Макаренко авторитетный и  особо не запятнавший себя таможенник. Однако с учетом того, что Макаренко явно “топит” за Юлию Владимировну, можно предположить, что и Матиос уже “где-то там”.

Скорее всего постановление станут срочно реализовывать только в том случае, если г-н Насиров всерьез вознамерится зайти на должность главы ГФС. В противном случае все будет происходить не спеша, с возможностью отката к прежним позициям. Рассчитывать на то, что конкурс на должность глав новых ведомств состоится через 3 месяца, то есть за пару недель до первого тура президентских выборов, вряд ли стоит.

А вот после выборов подготовленный инструментарий вполне может быть использован очень быстро. И даже если постановление по каким-то причинам будет вдруг отменено, восстановить его в действии будет несложно. Это конечно, если победитель будет заинтересован в таком развитии событий. Ну, и если выборы вообще состоятся.

vesti-ukr.com 
11:23 | 17 Январь 2019